Луна с небес уходит прочь,

И замок засыпает.

Но, только наступает ночь,

И замок оживает…

1.

Солнце ещё не взошло над горизонтом, и всё вокруг подёрнуто лёгкой дымкой наступающего утра. Деревья как призраки выступают из темноты укрытий и постепенно приобретают свою настоящую форму. Капли прохладной росы покрывают листву растений и траву на обширных лугах. Утро растекается во все стороны, чтобы затем перерасти в день.

Посреди широкого поля на крутом холме проявилась высокая башня. Это замок во всей своей строгости и величии предстал на обозрение. Выстроенный из сурового камня и ограждённый мощной стеной, он как страж стоит, готовый в любой момент дать отпор каждому противнику. И если подъёмный мост не опущен, то не так-то просто пробраться в его внутренний двор.

А там, внутри, расположилось настоящее маленькое хозяйство. Множество разных построек: тут тебе и кузница, и мельница, и даже своя маленькая церковь, и большие фруктовые сады. Всё, что необходимо для того, чтобы выжить при вынужденной осаде. На дворе – суровый 13 век.

Вокруг тишина. Но это до тех пор, пока с главной башни не раздаётся зов трубы. Это сторож оповещает о начале нового дня, и постепенно двор заполняется людьми и всё приходит в движение. Ржание лошадей, препирательства между слугами и окрики хозяев, всё сливается в единый неимоверный гул. Эта суета продолжается до полудня и лишь после обеда на некоторое время наступает затишье. Время отдыха. Затем всё начинается заново и длится до позднего вечера.

Посреди величественной залы, освещённой факелами и восковыми свечами, накрыт огромный стол для ужина. За ним собрались немногочисленные члены семьи и близкие друзья.

Во главе стола восседал хозяин, молодой граф Адриан де Фор. Чёрные как смоль волосы и твёрдый взгляд делали его суровым, но на самом деле это был человек добропорядочный и справедливый.

Рядом с ним расположился его брат, восемнадцатилетний юноша, Филипп. Как две капли воды похож он на своего старшего брата, но его голову покрывают светло-русые волосы. Иногда мельком он поглядывал на молоденькую рыжеволосую девушку, которая сидела по другую руку от Адриана со своим отцом. Локоны её волос сверху собраны корзиночкой и сзади волнами спускались по спине, по голубому шёлку её платья. Хотя девушка и молода, шестнадцати лет, выглядела она как настоящая маленькая женщина.

Диана, так звали её, была невестой и будущей женой графа Адриана. На следующий день они должны были сочетаться браком. Церемония подразумевалась быть скромной, поэтому гостей приглашено немного.

Во время ужина протекала оживлённая беседа. Особенно активно в ней участвовали Адриан и его будущий тесть – маркиз де Риш. Диана же, напротив, чувствовала себя не уютно: взгляд Филиппа, который он бросал на неё украдкой, придавал ей неуверенность, и от этого ей было неловко.

- Диана, что с Вами? Вы чувствуете себя нехорошо? – заметил Адриан.

- Нет, нет, напротив – поспешила улыбнуться девушка. – Просто я немного устала.

- Она волнуется, ведь завтра такой день – успокоил будущего зятя маркиз де Риш.

- Я думаю, Вам надо успокоиться – участливо предложил ей Адриан. – Позвольте, я провожу Вас в комнату, где Вы сможете отдохнуть.

- Мне было бы гораздо лучше на свежем воздухе. Пойду, прогуляюсь по саду. С Вашего позволения – и Диана торопливо вышла из залы.

- Ничего, это пройдёт – улыбнулся седой сэр Уильям. – Бракосочетание для девушки совсем не то, что для мужчины. Они более чувственно к этому относятся.

- Я бы сказал, эмоционально – рассмеялся маркиз де Риш. – Её мать поначалу тоже была пугливой, но через пару лет после замужества её словно подменили! Это была такая женщина! Да упокой, Господь, её душу.

Все понимающе рассмеялись.

- Ну а ты, Филипп, ты сразу же уедешь после церемонии? – спросил его сэр Уильям.

Юноша пожал плечами.

- Думаю, что да.

- Мой младший брат закончит учёбу и достигнет наивысших высот! Я верю в тебя! – Адриан, придвинувшись к брату, одной рукой обнял его, а другой поднял свой кубок. – Я пью за тебя, мой брат!

- За тебя и твою будущую жену – в ответ тихо произнёс Филипп и взял кубок.

- Молодцы – смахнув набежавшую слезу, произнёс расчувствовавшийся сэр Уильям. – Братские узы священны. Да будут они скреплены вашей любовью вечно.

Осушив кубок, Филипп поднялся из-за стола.

- Ну что ж, пойду и я прогуляюсь – и, кивнув присутствующим, неторопливо удалился.

За ним и остальные, покинув стол, разбрелись кто куда. Маркиз де Риш расположился в кресле у большого камина и подставил поближе к огню свои старческие ноги. Тут же к нему подбежал мальчик-слуга и протянул на подносе кубок, наполненный вином. Маркиз блаженно улыбнулся и, неторопливо потягивая напиток, стал смотреть на прыгающее пламя.

Адриан, обняв за плечи невысокого сэра Уильяма, прохаживался с ним по залу, и когда они ступали по травам, расстеленным на полу, те источали тонкий аромат летнего луга.

- Я беспокоюсь за Филиппа – делился своими переживаниями сэр Уильям.

- У тебя есть основания? – серьёзно спросил Адриан.

- Оснований нет, но он так далеко от нас. Пока он закончит учёбу, это случится не скоро. Ты знаешь, Адриан, мне его так не хватает.

- Мне тоже, дорогой Уильям. Но Филипп благоразумный юноша, и мне кажется, с ним ничего не должно случиться.

- Наверно у меня проявляются родительские чувства – грустно улыбнулся сэр Уильям.

- Да, я помню, когда ты заменил нам родителей, в которых мы так нуждались после их смерти. И всю жизнь будем об этом помнить. Знай, до конца своих дней ты ни в чём не будешь нуждаться.

- Ох, мой мальчик, - рассмеялся старик – не об этом я сейчас думаю. А то, что у тебя благородное сердце, это я знаю.

В стороне от замка в тени деревьев расположилась летняя беседка. Она была так искусно и тонко выполнена, что напоминала паутину лесного ткача. В беседке под покровом темнеющего неба сидела Диана и разглядывала бутон розы, который она держала в руках. Девушка была счастлива: её выдавала улыбка на губах и сиянье голубых, под цвет платья, глаз.

Сзади послышался шорох и лёгкие шаги, но она не оглянулась, а лишь ещё сильнее прижала к себе цветок.

- Диана.

Та, которую позвали, была удивлена.

- Филипп?

- Ты испугалась?

- Нет.

- Удивилась?

- Нет, но…

- Понимаю, ты ждала моего брата.

- Это естественно, ведь он мой жених.

- Да, и завтра вы поженитесь.

Юноша присел рядом.

- Филипп, мы уже об этом говорили.

- Да, я знаю. Но ведь это в последний раз.

- Я надеюсь.

- Почему ты выбрала его? – юноша не смотрел на Диану. Он перебирал пальцами лепестки розы в её руках.

Как она могла сказать ему, что эта партия для неё была более выгодная, чем замужество с Филиппом. Выйдя замуж за Адриана, ей представлялся случай стать хозяйкой пяти замков. К тому же у неё появлялась возможность избавиться от пристального внимания её жёсткого и властного отца. Если она выйдет замуж за Адриана, отцу придётся считаться с ней и уважать её мнения. А юношескую привязанность к молодому Филиппу она сохранит в своём сердце навсегда.

- Я его полюбила – наконец ответила девушка.

- Сначала ты полюбила меня – совсем как ребёнок надул губы Филипп. – И пока я не уехал ты мне всегда об этом говорила.

- Но это было сначала, а потом…

- Потом появился он – вздохнул юноша. – Славный рыцарь на красивом коне, прямо с поля брани…

- Ты его ненавидишь? – осторожно спросила Диана.

- Странно, но нет. А ты бы этого хотела?

- Нет, зачем же – девушка рассмеялась. – Мне война между братьями не нужна. Нет, только не это.

- Тогда что же? – юноша нежно взял её руку. – Я знаю, что пока не смогу дать тебе того, что может дать мой брат.

- Филипп…

- Не отрицай – он повысил голос и сжал ей руку. – Он старший, и наследство отца – его наследство. Ведь в этом дело, Диана?

- Филипп…

- Только не лги мне, прошу тебя. Ты сделаешь только хуже.

- Я не буду лгать. Я тебя любила, очень. Это правда. Но к твоему брату я чувствую что-то другое, большее.

- Что же может быть больше любви?

- Я не знаю, Филипп, правда, не знаю. Ты ещё очень молод и у тебя будет новая любовь. А меня ты забудешь – Диана нежно провела рукой по его щеке, и голос её постепенно переходил в шёпот. –Ты забудешь нашу любовь… мои глаза…

- Твои глаза бездонны и я тону в них – шептал в ответ юноша.

- Мои волосы…

- Лучи солнца запутались в твоих волосах, поэтому они так сверкают.

- Мои губы…

- Они так сладки и так манят меня.

И двое губ медленно слились в неимоверной нежности и тоске. В то же время из-за деревьев выплыла луна, чтобы специально осветить этих несчастных в своей любви.

Они не слышали, как кто-то подошёл к беседке и уже довольно долго наблюдал за ними. Этот кто-то схватился руками за решётку, чтобы крепче устоять на ногах и не покачнуться от услышанной им новости.

- Филипп – потрясённо прошептал он.

Этот шёпот в полной тишине прозвучал, словно крик отчаяния. Диана отшатнулась и вздрогнула от боли: роза острым шипом проткнула ей палец и кровь маленькой капелькой скатилась на платье. Они с Филиппом обернулись.

- Адриан – прошептала Диана.

Филипп опустил глаза.

Адриан вошёл и с горечью посмотрел на них.

- Я могу всё объяснить – девушка торопливо вскочила.

Мужчина поднял руку, давая знак оставаться на месте, и она медленно опустилась на скамейку.

- Я всё слышал, - голос его прозвучал хрипло – и этого достаточно. Филипп, ты действительно любишь её?

- Да, брат – юноша поднял голову.

- Я не знал. Почему вы мне не сказали? – Адриан говорил медленно, и в голосе его слышалась горечь. –Филипп, ты смеялся надо мной, когда пил за мою будущую… жену? Молчи, теперь ты солжёшь. А Вы, Диана? Я Вас ни к чему не принуждал, и Вы согласны были выйти за меня замуж.

Он замолчал, затем продолжил:

- Я готов расстаться с Вами. И если Вас пугает потеря Филиппом наследства, то могу Вас успокоить…

- Нет, граф, нет! – Диана вскочила и протянула к нему руки. – Я люблю Вас и только Вас!

Филипп недоумённо посмотрел на неё.

- Диана, но только что…

- Молчи! – не глядя на него, воскликнула она. – Сеньор, не верьте ему! Не верьте тому, что Вы видели! Это всё ложь!

Диана раскраснелась, глаза её сверкали в лунном свете как глаза разъярённой тигрицы. Теперь она не была похожа на ту робкую девушку, которая ещё совсем недавно сидела за вечерним столом.

- Значит, Вы не хотели этого поцелуя? – Адриан смотрел на неё, прищурив глаза.

- Нет, видит Бог, что нет!

- Не упоминай имя Божье – не глядя на неё, тихо произнёс Филипп.

- Поклянитесь! – властно потребовал жених.

- Клянусь, это правда! – воскликнула Диана.

- Тогда, - Филипп взглянул на брата – я должен перед тобой извиниться. Так как я покусился на честь твоей невесты.

Адриан молча смотрел на него: ему нравилась смелость Филиппа и его твёрдый характер. Затем взглянул на Диану, произнёс:

- Сударыня, как Вы понимаете, я не могу взять Вас в жёны после всего случившегося.

Девушка пыталась что-то сказать, но Адриан перебил её:

- Вы отправитесь назад к своему отцу.

- Я не могу – в ужасе покачала она головой. – Мой отец…, он не поймёт.

- Всё решено. Я принесу свои извинения маркизу.

- Вы меня погубите – тихо произнесла девушка.

Адриан повернулся, чтобы уйти, но его остановил голос Филиппа:

- Брат, не поступай так. Я знаю, что ты чувствуешь, но не бери грех на душу. Маркиз де Риш не простит её.

Глаза Адриана сверкнули, когда он взглянул на брата.

- Ты просишь меня? – сдерживая ярость, спросил он. – Ты смеешь просить меня об этом?

- Да, - не отводя взгляд, ответил Филипп – потому что я не знаю человека, который смог бы упрекнуть тебя в чёрствости.

- А я знаю – сухо ответил Адриан. – Это я.

И он снова повернулся, чтобы уйти.

- Тогда я должен буду с тобой драться – спокойно, но твёрдо произнёс Филипп.

- Что? – усмехнулся Адриан, подходя к брату. – Что ты сказал?

- Я сказал, что буду с тобой драться – упрямо повторил Филипп. – Мой старший брат никогда не был трусом, и не заставляй же меня теперь в этом усомниться.

- Глупец! – воскликнул Адриан. – Ты мальчишка и не понимаешь того, что делаешь!

- Ты трус! – настырно повторил Филипп.

- Я не буду с тобой драться – уже спокойно ответил Адриан и отвернулся, но Филипп тут же схватил его за руку и резко развернул к себе.

Некоторое время братья молча смотрели друг на друга. Диана в страхе, с раскрытыми от ужаса глазами, наблюдала за ними.

- Ты трус – тихо, но твёрдо произнёс Филипп.

- Это говоришь не ты, а твоё упрямство – ещё пытаясь остановить брата, сказал Адриан. Однако лицо Филиппа раскраснелось от негодования и выражало твёрдое намерение не отступать.

- Ты будешь драться – повторил он.

- Филипп, - жёстко произнёс Адриан – я никогда не был трусом, и ты это знаешь. Я всегда старался поступать честно и тебе это известно. Я думаю, не имеет смысла доказывать тебе это. Я воспитывал тебя с детства и очень люблю. Филипп, я готов на всё ради тебя…

- Так дерись же, чёрт возьми! – воскликнул Филипп, не дав ему договорить.

Адриан с болью посмотрел на брата. Немного помолчав, он кивнул головой.

- Да, я так и сделаю. Самуил! – позвал он, и, дождавшись, когда слуга прибежит, приказал: - Меч. Мне и сеньору Филиппу. Да быстрей! – прикрикнул он, видя, что тот не торопится.

- Филипп, не надо! – в ужасе воскликнула Диана. – Сеньор, прошу Вас!

- Всё что Вы могли, сударыня, Вы уже сделали. Теперь прошу нам не мешать – не глядя в её сторону, холодно произнёс Адриан.

Глаза Дианы наполнились слезами.

Братья, пока ожидали, что Самуил принесёт оружие, молча смотрели друг на друга: Филипп – упрямо, Адриан – спокойно. Он понимал, что у Филиппа сильно развито чувство справедливости, о котором он ещё не имеет полного представления в силу своей молодости. Ему кажется, что он может за всех заступиться и каждому помочь, но это не так. Он ещё не знает, что иногда этого лучше не делать.

Слуга принёс оружие. Филипп быстро схватил меч, и Адриан, вздохнув, взял свой. Братья сошлись.

Филипп, в своё время, получил хорошие уроки владения мечом, и это было заметно: он умело обращался с ним. Даже Адриану, который вначале не принимал всерьёз атаки брата, пришлось несколько раз проявить мастерство, чтобы уклониться от его ударов.

Поединок продолжался. Филипп не собирался отступать, и Адриан, в конце концов, разозлившись на его упрямство, решил показать ему, кто чего здесь стоит. С ещё большей яростью они начали наступать друг на друга.

Диана рыдала и призывала их одуматься, но безрезультатно. Тогда ей оставалось лишь молиться Богу, чтобы Адриан был милостив к брату. Она знала, на чьей стороне сила, и от этого ей было страшно. Она молилась неистово, простирая руки к небу, надеясь, что Господь Бог, если не услышит, так хотя бы увидит её. Она забыла, что предала всех, когда давала ложную клятву. Когда предала свою настоящую любовь. Бог отвернулся.

Неожиданно всё прекратилось. Вокруг наступила тишина. Не было слышно ни звона оружия, ни криков. Лишь Адриан стоял, опустив руки, и с горечью смотрел на брата. Филипп отнял руку от груди и на ней остались следы крови.

- Прости – прошептал он и покачнулся.

Адриан кинулся к брату и, подхватив его, помог осторожно опуститься на землю.

- Я… любил… - едва шевеля губами, прошептал Филипп и закрыл глаза.

Всё вокруг для них сразу переменилось: время отступило назад, а окружающие их предметы растворились. Они остались одни в этом мире, два родных брата, отодвинув на задний план всё лишнее, что их окружало. Так по-настоящему едины, они были в последний раз.

Адриан нежно обнял Филиппа и сидел с ним, раскачиваясь из стороны в сторону, как раньше в детстве, когда он укладывал своего младшего брата спать.

- Я не хотел, не хотел этого делать… - без конца, как в бреду, повторял Адриан.

Словно во сне Диана медленно подошла к ним. Она надеялась, что это не конец.

Адриан посмотрел на неё, и она отшатнулась: даже слёзы, которые застилали ему глаза, не могли скрыть ту горечь, которая переполняла его. О, Господи, сможешь ли ты её простить когда-нибудь! И когда из груди несчастного вырвался крик боли и отчаяния, и разнёсся по всему саду, Диана схватилась руками за голову и бросилась прочь. Она бежала, и крик обезумевшего Адриана раздавался в её ушах. Это был крик раненного зверя.

Ворвавшись в дом, Диана помчалась наверх по лестнице. Ещё выше. Как можно дальше. Стараясь укрыться от этого крика, от которого ей становилось страшно. Она не видела перед собой ни слуг, выбегающих из своих комнат, ни сэра Уильяма, пытавшегося остановить её. В доме поднялась суматоха, но она её не замечала.

Наконец Диана в изнеможении остановилась. Она оказалась в какой-то комнате, и её безумный взгляд метался из стороны в сторону, ничего не видя перед собой и не осознавая. Неожиданно он зацепился за какой-то образ. В комнате был сумрак, лишь небольшая свечка освещала её, и Диана, пошатываясь, подошла ближе.

Это был портрет. Портрет Филиппа. Да, это его комната! Девушка в растерянности огляделась по сторонам: именно в комнату Филиппа суждено было ей попасть. Диана подошла к изображению и нежно провела рукой по его щеке, как совсем недавно в беседке. Но та щека Филиппа была тёплая и мягкая, а эта – холодная и шершавая. Из глаз девушки полились слёзы.

- Господи! – воскликнула Диана. – За что!

Этот портрет – это всё, что осталось от бедного Филиппа. Рыдая, она ласкала и гладила его изображение до тех пор, пока не сползла на пол и не лишилась чувств.

Продолжение...